Источники

Примечания В. А. Кочеткова.

Газета Прибалтийского военного округа.

«За родину», 19 августа 1964 г., стр. 3.

На дорогах жизни

Неуловимый Алекс

Двадцать лет ждал рижанин Алексей Николаевич Кочетков это письмо. И вот оно в его руках: небольшой листок, несколько фраз, написанных незнакомой рукой. «Партийная организация Берлинского трансформаторного завода, — говорилось в письме, — глубоко изучает историю родного предприятия. В архивах нашего города нам удалось обнаружить картотеку, которую завели нацисты на иностранных рабочих¹. Один из руководителей антифашистского подполья, организации «Иннере Фронт» («Внутренний Фронт») — Отто Грабовски по фотографии, наклеенной на учетной карточке, по анкетным данным узнал вас, товарищ Кочетков, неуловимого² Алекса — своего друга по нелегкой борьбе с фашизмом».

Алексей Николаевич еще и еще раз перечитывает письмо, а память воскрешает прожитое...

...Берлинский распределительный пункт мало чем отличался от французского концлагеря Верна. Все те же приземистые бараки, опоясанные колючей проволокой. Все та же похлебка да эрзацкофе, который узники окрестили «новым порядком».

Каждый день появлялись вербовщики. Они долго и внимательно осматривали «товар». После их ухода пустели бараки.

В марте 1941 года Алексея привели на трансформаторный завод. Знание немецкого языка способствовало его «карьере» — ему поручили получать на складе детали и развозить по цехам. Эта «должность» вполне устраивала Кочеткова: он мог свободно общаться с рабочими, нередко получал «увольнительные»³ в Берлин. В один из мартовских дней он добрался до советского посольства, заявил о своем желании вернуться на Родину. В посольстве он оставил свой единственный документ — удостоверение личности капитана испанской Народной армии, начальника штаба 13-й интербригады.

Наступил июнь сорок первого. Война! Это известие ошеломило Алексея. О возвращении на Родину нечего было и думать.

...Еще в первые дни знакомства с заводом Алексей заметил: кладовщик Фридрих Муравске, у которого он ежедневно получал детали, с симпатией относился к иностранным рабочим. Одному скажет приятное словечко, другому отдаст свой бутерброд.

Алексей подружился с Фридрихом, рассказал о своей нелегкой жизни. Тот слушал молча; о себе не говорил.

Двадцать второго июня⁴ Алексей пришел в цех, подавленный тяжким известием. Из рук все валилось. Подошел Фридрих:

— Ты что. Алекс, свихнулся? Или неприятностей захотел?.. Иди-ка ко мне...

И он буквально втащил Алексея в свою конторку. Не выдержал Кочетков и выпалил с порога:

— Что же теперь будет?!

Случилось непредвиденное: Фридрих разразился такими ругательствами в адрес фюрера, каких Алексею никогда не доводилось слышать. Потом он сказал:

— Война ненавистна мне. Желаю победы Красной Армии!

Фридрих и Алексей стали близкими друзьями. Они подолгу беседовали в конторке. А однажды Фридрих пригласил его к себе домой. Беседа затянулась за полночь. Фридрих рассказал Алексею о своих встречах с Эрнестом Тельманом, о незабываемых днях, проведенных до войны в Москве, куда он ездил в составе рабочей делегации.

Через несколько дней он связал Алексея с Отто Грабовски — одним из руководителей подпольной организации «Иннере Фронт». Отто долго и внимательно изучал русского товарища. Особенно интересовало его, кого Алексей знает из немцев по лагерю Вернэ. «Проверка», — догадался Кочетков и все рассказал Отто.

На явочной квартире на Фрейлигштрассе⁵ Алексей снова встретился с Грабовски. Отто тепло обнял своего нового друга и тихо сказал:

— Не вешай носа, Алекс. Но помни: война продлится долго... Надо быть ко всему готовым...

— Я готов выполнить любое задание партии, — горячо ответил Алексей.

— Готов? — Отто изучающе посмотрел на Кочеткова — Тогда вот тебе первое партийное поручение. И он вручил другу небольшую металлическую коробку. Алексей открыл ее. В коробке лежала пачка листовок. На темно-коричневых листочках типографскими буквами была отпечатана фраза: «Гитлер ведет нас к катастрофе».

— А это, Алекс, кусок ваты, — снова заговорил Отто. — Смочишь ею обратную сторону листовки — и лепи... Обязательно работай в перчатках, чтобы на бумаге не оставались отпечатки пальцев.

Отто велел расклейку листовок произвести в воскресенье, через два дня после встречи, и обязательно во всем районе в один и тот же час.

Во время обеденного перерыва Алексей незаметно для окружающих повстречался с итальянцем Марио. Потом⁶ увидел он Георгия Клименюка, испанца Пепе — бывшего интербригадца, командира подрывного отряда.

Договорились: воскресенье, вечер...

В тот холодный, зимний вечер в районе Иоганнисталь и Нидершеневейде можно было увидеть молодого русоволосого парня в модном костюме. То и дело он вынимал из кармана металлическую коробку. Незаметное движение — на стене, на театральных тумбах маленькие коричневые листочки...

Вся группа Алекса успешно выполнила первое партийное поручение. Георгий Клименюк умудрился даже наклеить листовки у самой проходной табачной фабрики «Юно» и на набережной Шпрее, где всегда было оживленно.

Первый успех. У ребят словно крылья выросли. Они почувствовали себя настоящими бойцами.

Вскоре Алексей стал приносить в цех бюллетень «Иннере Фронт». В этом подпольном издании печатались материалы о военном положении, о борьбе патриотов в порабощенных гитлеровцами странах и в самой Германии, об интернациональном долге. Алексей прочитал о первых победах Красной Армии, народных мстителей, действовавших в тылу врага.

Патриоты выводили из строя станки. Они⁷ подожгли в столице рейха выставку, сеявшую среди немцев лютую вражду к Советскому Союзу, его народам.

В Берлин ежедневно прибывали эшелоны с «восточниками». Алексей с большой душевной болью смотрел на оборванных людей, внешне похожих на скелетов. Он искал связей с ними. Помог случай: однажды Пепе познакомил его с молодым человеком ленинградцем по имени Олег. Этот общительный паренек в свою очередь свел его с Николаем. В лагере «восточников» стали появляться подпольные издания «Иннере Фронта»⁸...

Гестаповцы напали на след антифашистов. Начались аресты. Воспользовавшись 10-дневным отпуском, Кочетков уезжает во Францию.

Наша беседа затянулась далеко за полночь. Алексей Николаевич говорит горячо, взволнованно. Нелегко вспоминать прошлое. А мне все не терпится спросить: как он оказался в Германии? Постепенно разговор заходит и об этом.

...Судьба не баловала Кочеткова. Словно щепку в бушующем океане бросала она его по белому свету. Алексей рано лишился отца. В памяти остались лишь его рассказы о России и штурме Зимнего, о лихих походах в гражданскую войну. Затем мать вышла замуж за иностранца: Кочетков оказался в Латвии.

В тридцатые годы, закончив рижскую гимназию, Алексей решил поискать счастья в чужой стране. Он отправляется в древнюю Тулузу — город, раскинувшийся по обоим берегам французской реки Гаронны. Здесь он учился в агрономическом институте, здесь впервые познакомился с коммунистами.

Вскоре пришлось расстаться с Тулузой — латвийское посольство вызвало Кочеткова на службу в армию. Это была временная разлука с Францией.

— Вернувшись в конце 1935 года в Париж, — вспоминает Алексей Николаевич, — я стал свидетелем небывалого революционного подъема.

Алексей Кочетков вступает в комсомол. Вскоре избирается в бюро комсомола 5-го района Парижа. Вместе с французскими друзьями распространяет листовки, молодежную газету «Авангард». В это же время Алексей стал оформлять документы на выезд в Советский Союз. Но...

Фашистский мятеж в Испании. Пылают города и села. Льется кровь невинных людей. У Пиренеев идет борьба за жизнь республики, за народ. Как не подать руку помощи товарищам? Алексей становится интербригадцем⁹. В Барселоне¹⁰ его ждал приятный сюрприз: в рядах борцов он встретил своих земляков-рижан. Это были будущий писатель Жан Грива и артист Эдгар Екабсон, Борис Ценис и Оскар Саулитис.

Бои. Бои. Полыхают города Испании. Гудит земля от разрывов снарядов, бомб. Но где-то в кабинетах продажных дипломатов зреет предательский заговор: от удара в спину пала Испания.

Интербригадцы с боями отошли к французской границе. Но во Франции патриоты оказались за колючей проволокой.

Начались месяцы томительного ожидания. Интербригадцы держались дружно. Они выпускали свой журнал, распространяли воззвания, пели революционные песни. В лагере Вернэ Алексей встретился с руководством парижского «Союза друзей Советской Родины». Но товарищи ничего не смогли сделать, чтобы вырвать его из неволи. Над страной, над миром нависла военная гроза.

Партийная группа решила так: Кочеткову следует воспользоваться «вербовкой» на работу в Германию. В Берлине — советское посольство, там все решат. Окрыляло и то, что в Прибалтике восстановлена Советская власть. Кочетков — латвийский подданный — стал гражданином СССР.

— Из фашистской Германии, вспоминает Алексей Николаевич, — я вернулся во Францию. В Париже встретился со старыми друзьями — интербригадцами Георгием Шибановым, Николаем Роллером и другими. Вместе мы стали создавать подпольную организацию, а потом и группы Сопротивления. Довелось повоевать с фашистами и во Франции. Лишь через год после победы я, наконец, вернулся на Родину. Работаю сейчас в Риге в Головном конструкторском бюро сельхозмашиностроения Северо-Запада.

— Есть ли у меня мечта? Конечно. Во-первых, мне очень хочется побывать на заводе в Берлине, обнять своих друзей по общей борьбе с нацистами. А во-вторых, я хочу закончить свою книгу.

Да, Алексей Николаевич пишет сейчас книгу для издательства «Молодая гвардия». Книгу о своей жизни, о своих боевых друзьях. Есть ему о чем рассказать людям.

М. Яковлев.

На снимке: А. Н. Кочетков.

Фото Ю. Глаголева.

__________

1 Речь идет о заводской картотеке, где имелась информация на всех рабочих.

2 В берлинском подполье А. Н. Кочетков был известен под псевдонимом «Алекс». «Неуловимый Алекс» — название статьи В. Томина в Комсомольской Правде за 6 июня 1964 г.

3 При заводе не было концлагеря, по крайней мере в 1941-1943 годах. Никаких «увольнительных» не требовалось.

4 22 июня 1941 г. было воскресеньем и на заводе никто не работал.

5 Имеется в виду квартира в доме №9 на Фрейлигратштрассе, где жили Фридрих Муравске и его жена Мария.

6 Имеется в виду, что А. Н. Кочетков встретился с Георгием Клименюком и испанцем Пепе в нерабочее время, поскольку они работали в разных местах.

7 Речь идет о группе Герберта Баума.

8 Речь идет о листовке на русском языке, написанной А. Н. Кочетковым и отпечатанной на ротаторе группы «Иннере Фронт». Остальные подпольные издания группы «Иннере Фронт» были на немецком языке.

9 А. Н. Кочетков сражался в рядах республиканской армии с сентября 1936 г. на Арагонском фронте — сначала в пулеметном расчете, затем в артиллерийской батарее. С конца 1936 г. он был переводчиком при советских военных советниках. Его можно считать интербригадцем с августа 1938 г., когда он получил назначение в 13-ю интербригаду. Он был ранен осколком авиабомбы сразу по прибытию на место службы и вышел из госпиталя уже после того, как интербригады были отведены с линии фронта.

10 Такая встреча могла состояться лишь после отвода интербригад с линии фронта, поскольку они сражались на разных фронтах.